Ася Казанцева

КТО БЫ МОГ ПОДУМАТЬ!  
«Я выращиваю новые нейронные связи у себя и у окружающих»

Ася Казанцева не устаёт объяснять разноудаленным от науки людям, как устроен мозг Homo sapiens. GL расспросил научного журналиста о поводах для оптимизма и плюсах и минусах биологического взгляда на мир.



Ася Казанцева, биолог, научный журналист. Автор книг «Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет нас делать глупости» (2014), за которую получила премию «Просветитель», и «В интернете кто-то неправ! Научные исследования спорных вопросов» (2016). Работала в качестве автора  и редактора на федеральных каналах, сайте strf.ru, в журнале «Здоровье». Писала для Slon.ru, Mtrpl.ru, журналов «Вокруг света», «Кот Шредингера», газеты «Троицкий вариант — Наука». 



Про то, зачем нужен науч-поп

Мне кажется, главное, что «продают» популяризаторы — повышение коммуникативной ценности. Мы рассказываем красивые и при этом настоящие истории, про которые можно еще и прочитать подробнее в серьезной научной статье. Мы даём отличный материал, чтобы обсудить с коллегами, друзьями, девушками на свиданиях, написать неожиданный пост в соцсетях и вообще производить впечатление интересного собеседника. А еще повышаем оптимизм и личную безопасность. На наших лекциях люди, с одной стороны, вспоминают, что живут в XXI веке — интересное время, когда наука исследует много занятного, в том числе важного для медицины и увеличения продолжительности жизни. С другой – наши слушатели и читатели меньше верят антинаучным спекуляциям и с меньшей вероятностью потратят на них свои деньги, время и здоровье. А чем больше аудитория науч-поп проектов, тем больше науч-попа.

Про преимущества биологического взгляда на мир

Человек — существо биологическое. Понимание этого помогает быть лояльнее к себе и окружающим. Например, помнить, что человек может вести себя нелогично не потому, что «плохой», а потому, что тянет за собой темное наследие биологической эволюции. Многие наши нерациональные поступки и мировоззренческие заблуждения связаны с тем, что когда-то такая схема поведения просто была выгоднее. Например, людям выгоднее принимать решения быстро, а не взвешенно – когда нужно спасать свою жизнь, выживает тот, кто реагирует стремительно, пусть и неоптимально.

Про культуру против генов и красоту

На английском языке этот вопрос звучит как «Nature or nurture?», то есть «Природа или воспитание»? Правильный ответ — и то, и другое. У нас практически нет поведенческих особенностей, на которые не влияла бы генетика или, наоборот, воспитание. Мы биологически предрасположены считать красивыми людей без явной патологии, с нормальными симметричными чертами лица. Мы предпочитаем людей, по которым четко видно, что у них нет генетических или тянущихся из детства нарушений здоровья и что потенциально с ними можно завести здорового ребенка. Все частности: цвет волос, линия подбородка, форма носа — диктуются культурой. 

Про то, почему умный значит сексуальный 

Интеллект — это магистральная линия человеческой эволюции. У нас нет сильных когтей, зубов или мышц, так что только интеллект дает как индивиду, так и группе людей шанс выжить и заселить Норильск. С помощью него можно изобрести технические штуки, позволяющие лучше осваивать пространство и добывать больше еды. Так что интеллект является сексуально привлекательным для обоих полов — всем выгодно родить умных детей, а гены, связанные с интеллектом, наследуются от обоих партнеров.

Про то, что гены решают

В последнее время накапливается все больше данных о том, что генетические данные важны для успехов в обучении. Например, в Великобритании провели исследование школьной успеваемости 12 тысяч близнецов. Они показали, что успехи в обучении на 50-60% зависят от комбинации генов, а не от среды. Причем значение имеют не только гены, непосредственно определяющие уровень интеллекта. Наследственность влияет и на уровень усидчивости, мотивированности, способность к запоминанию.

Каждый раз, когда мы обучаемся чему-то новому, наш мозг меняется на анатомическом уровне!

Про /генетическое/ программирование на успех

Мы технологически близки к ситуации, описанной в фильме «Гаттака», — ученые активно работают над тем, чтобы научиться исправлять генотип и позволить нам заводить детей более генетически совершенных. В будущем это поможет, например, избегать наследственных заболеваний. Сейчас при искусственном оплодотворении можно провести генетический анализ и отобрать только эмбрионы без наследственных нарушений. Не исключено, что в перспективе аналогичные технологии позволят редактировать геном конкретного эмбриона. Вопрос в том, можно ли будет применить этот подход к чертам, связанным с характером или поведением. С одной стороны, до сих пор не вполне понятно, какие именно гены и как влияют на интеллект или мотивированность. С другой — возникают этические проблемы. Пока у нас есть один способ генетически запрограммировать будущего ребенка — позаботиться о выборе партнера, с генами которого планируем смешать свои.

Про этические вопросы и кофе-брейк

Во всех западных и многих российских вузах сегодня существуют этические комитеты. Если вы проводите эксперимент на людях или животных, а результаты его планируете опубликовать, ни один серьезный, высокорейтинговый журнал не разместит их без одобрения такой инстанции. Поэтому сегодня невозможны исследования, которые проводились еще в середине ХХ века. Есть знаменитая история про «маленького Альберта» — мальчика, которого приучали бояться белой шерсти, со страшным звуком ударяя над головой железным прутом всякий раз, когда он видел что-то белое и пушистое. Сейчас это смотрится очень дико. Альберт погиб в возрасте 6 лет от болезни, и эксперимент не завершили. Причем автором исследования был  известный поведенческий биолог Джон Уотсон, которому пришлось оставить карьеру учёного из-за другого этического скандала — интрижки с аспиранткой. Смена деятельности пошла на пользу — после университета он работал над рекламной кампанией растворимого кофе Maxwell и придумал концепцию кофе-брейка. 

Про «прокачку» мозга, таксистов и маразм

Самая важная история в современной нейробиологии — понимание принципов, по которым работает память и обучение. Нобелевский лауреат Эрик Кандель доступно изложил свои открытия в этой области в книге «В поисках памяти».  Он открыл, что кратковременная память — это усиление активности нейронов, которые работают над одной и той же задачей, а долговременная — это образование новых связей между нейронами. То есть каждый раз, когда мы обучаемся чему-то новому, наш мозг меняется на анатомическом уровне! Между нервными клетками, которые отвечают за тот или иной навык, физически возникают новые связи. Это подтверждает огромное количество экспериментов. Самый известный из них —  про лондонских таксистов. Лицензированный таксист в Лондоне должен знать названия и расположение 2500 улиц для того, чтобы уметь построить любой маршрут, не пользуясь GPS.  К концу полуторагодового курса обучения плотность серого вещества в гиппокампе будущих таксистов — зоне мозга, связанной с пространственным мышлением и памятью, — увеличивается на треть. Это очень много! То есть мозг «прокачивается» анатомически, когда вы обучаетесь новым навыкам. В принципе, эти новые нейронные связи потом могут использоваться для решения других задач, то есть повышаются и функциональные способности мозга. Вероятно, так можно предотвратить развитие старческого маразма — после смерти одних клеток у человека будет сохраняться много запасных путей между клетками, оставшимися в живых. Это объясняет мне, зачем я вообще работаю —  я выращиваю новые нейронные связи не только у себя, но и у окружающих.

 
 
01 июня 2017
Читайте также:
Наверх