«Я сам шокироваться рад!»

Что думает известный арт-критик о современном искусстве и современности

Александр Боровский — один из самых авторитетных российских арт-критиков, член жюри самых значимых отечественных премий в области современного искусства: «Инновация», «Премия Кандинского» и других, уже 25 лет заведующий Отделом новейших течений Русского музея – ответил на вопросы GL о том, как понимать современное искусство, что покупать и не портит ли художников рынок...
Как это часто случается, разговор об искусстве то и дело переходил к разговору об окружающей действительности.




GL Александр Давидович, вы являетесь членом жюри многих авторитетных российских премий в области современного искусства. Какие существуют критерии при оценке произведений современного искусства?
Александр Боровский Критериями прежде всего являются вкус, опыт и широта взглядов критика. Нельзя выбирать только то, что близко в данный конкретный момент. Главное — масштаб художника. Он может быть левым-правым, красным-зеленым, неприятным тебе, либералом, анархистом. Если ты видишь, что в работе есть потенциал, понимаешь, что это большой художник, ты делаешь выбор в его пользу. В этом и заключается мой подход. Никто не придумал ничего другого, потому что никакие другие методы не работают. Опыт критика – прежде всего.

Зрителя сейчас все шокирует. 
Палец покажи — шокирует. Обидчивое стало общество.


GL Как тогда простому зрителю оценивать произведения искусства?
Александр Боровский Как ему хочется, исходя из самых простых критериев. Идея насильно воспитать и образовать человека совершенно не работает. То, что большое количество людей не понимает современное искусство — это совершенно естественный процесс. Удивительно, скорее, что какая-то часть его понимает. Ни в Советском Союзе, ни в России не было соответствующей системы образования, системы ценностей. Русскому человеку не очень свойственно понимание того, что в музеях работают не дураки, что каждая картина выбрана для выставки, потому что ее необходимо показать, а не по заказу Пентагона.
В США всех школьников возят на выставки современного искусства, в том числе из неблагополучных районов. И дети привыкают к мысли, что, если на эти поездки тратятся большие деньги, значит, стоит понять почему. Так у них зарождается интерес к искусству.



Часто первая мысль нашего зрителя: раз это не так, как я думал, значит, это чей-то злой умысел.


GL То есть срабатывает экономическая мотивация?
Александр Боровский Хотя бы экономическая.  А у нас этого, к сожалению, нет. Часто первая мысль нашего зрителя: раз это не так, как я думал, значит, это чей-то злой умысел. Думаю, ситуация изменится. Уже сейчас гораздо больше людей готовы воспринимать искусство. 
Но интерес к современному искусству все равно не будет массовым. Хорошо, если это будет 5 % населения, зато это его активная часть. Мы вообще склонны немного преувеличивать с этими цифирками. Все время говорим про 80 %, 90 %. 

GL Вы высказывали мысль, что для развития современного искусства в России необходимо создание арт-рынка. Поясните, пожалуйста, свою точку зрения. Как вызов, который является неотъемлемой частью современного искусства, будет сочетаться со стремлением угодить публике и продаваться?
Александр Боровский Рынок — это не всегда угождение публике. Многие из популярных художников занимались серьезным искусством, не ориентированным на зрителя. Художник вообще не должен думать, для кого он работает и кому будет нравиться или не нравиться. Главный грех, например, политического искусства в том, что художник всегда озабочен тем, как бы ему побольнее уесть противника. 
В принципе, шок и рынок прекрасно сочетаются. Например, современное искусство часто работает на разрушении стереотипов. Не обязательно политических, а, например, стереотипов восприятия. Это может быть разрушение стереотипа самого хождения в музей. Зритель думает: «я пришел в музей — увижу прекрасное», а ему, условно говоря, попу показали. Современное искусство применяет разные способы воздействия на зрителя. Но если художник сидит и думает, как удивить зрителя, это обычно не получается. Правда, я понял, что зрителя сейчас все шокирует. Палец покажи — шокирует. Обидчивое стало общество. 




GL А каковы критерии оценки при покупке произведений современного искусства?
Александр Боровский Нравится — не нравится, больше критериев нет.

GL Как тогда разобраться, что стоит покупать? Если я правильно понимаю, у критика сейчас нет задачи выстраивать иерархию, говорить, что это искусство хорошее, а это — плохое.
Александр Боровский Волей-неволей критик выстраивает иерархию. Само то, что критик обратил внимание на художника, является для него плюсом. Существуют тысячи безымянных художников. 
Мне кажется, есть несколько видов коллекционирования. Есть коллекционирование  западного типа, когда люди  воспринимают покупку предметов искусства как инвестицию, работают со специальными арт-эдвайзерами или сами отлично рзбираются в искусстве. Другой тип коллекционирования — социальный, когда молодой человек выбивается в люди и покупает живопись для поддержания своего социального статуса. Он покупает художников своего круга. Я однажды спросил у Дэмьяна Хёрста, как он вышел на рынок.
 
Он ответил, что одновременно с началом его карьеры художника в киноиндустрию пришли люди одного с ним круга. И арт-рынок вокруг него и его сподвижников сформировала эта новая киносреда.

Дэмьян Хёрст — один из самых богатых современных художников. Одна из известнейших его работ – платиновый череп, инкрустированный бриллиантами.


GL Маркетинг является неотъемлемой частью современного искусства. Современный художник часто учитывает возможные маркетинговые ходы. То есть можно говорить о сознательном самопиаре в искусстве. Как различить самопиар художника  и художественную ценность работы? И нужно ли это делать?
Александр Боровский В искусстве существует стихийный или интуитивный маркетинг, который заложен в произведении. Некоторые художники специально обыгрывают в работе месседж «Купите меня!» или, наоборот, «Не хочу, чтобы меня покупали!». Но, когда художник  в произведении исходит из размышлений о том, что сейчас в моде красные картинки с голубыми диагоналями — это, конечно, не маркетинг, а профанация искусства. Или, например, прибивает себя гвоздями, потому что сейчас модно себя прибивать.  
К сожалению, нынешний художник вынужден пользоваться существующими терминами, писать «работаю с дискурсом феминизма» или «с дискурсом социальной агрессии». Он вынужден учиться заполнять аппликации на гранты, потому что без этого трудно выжить.




GL Кого бы вы порекомендовали сейчас купить? 
Александр Боровский Самый доступный вид коллекционирования — коллекционирование для удовольствия. Помимо остальных работ нужно собирать художников своего круга, не думая, будут ли они в цене. 

GL В Самаре вы кого-то видели?
Александр Боровский Кого-то, кажется, видел. Но я хочу поехать в следующем году на Ширяевскую биеннале.

GL А сфера паблик-арта вам интересна? 
Александр Боровский Конечно, паблик-арт сейчас является одной из форм существования искусства. Это вид искусства, которое заказывают муципалитеты, города, сообщества, а не напрямую государство или частный покупатель. Поэтому эта сфера довольно свободная. Но в ней есть своя специфика. Бывает трудно выстроить отношения с сообществами. 

GL В Европе у паблик-арта есть целый ряд социальных функций. Как вы думаете, в России это перспективное направление?
Александр Боровский Думаю, да. Но в России сегодня эта сфера развивается благодаря частной инициативе. Например, в Санкт-Петербурге сейчас образовался музей стрит-арта.  Очень грустно, конечно, что сообщество часто оказывается не готово. У нас нет этого опыта, часто жильцы дома насмерть стоят, не принимая уличное искусство. В Европе существует практика, когда художники разговаривают с аудиторией, объясняют смысл работы и склоняют общественное мнение в свою пользу. Нам тоже нужно находить какие-то компромиссы. Я думаю, что в борьбе за выживание и демократизацию современного искусства стрит-арт играет важнейшую роль.

Паблик-арт – искусство в городском пространстве. Разновидности: уличная скульптура, стрит-арт — художественные изображения на стенах


GL Насколько арт-сообщество готово к диалогу с простым зрителем? Насколько у искусства сейчас вообще есть задача быть понятным, например, без какого-то заранее усвоенного понятийного аппарата?
Александр Боровский Я думаю, пока у искусства нет такого желания. Видимо, на данный момент у него несколько другая логика развития.

GL Почему так?
Александр Боровский Потому что пока еще не решены вопросы институализации, вопросы ценностей, этические вопросы. Для нового диалога пока не выросло ни общество, ни художник. Пока есть маленькие мальчики, которые выступают перед маленькими мальчиками. Сейчас у современного искусства другая задача — собрать заинтересованную молодежную аудиторию, свой круг зрителей. А массовость современного искусства у меня лично вызывает сомнение. Если сейчас всех по приказу заставят любить современное искусство, оно тут же умрет.

 
18 ноября 2015
Читайте также:
Наверх